Мы немного поговорили о Песочном человеке, а после школы меня подловила Мэри-Джейн. Как я и ожидал, всё не могло быть так просто. Пришлось отложить сегодняшний поход в новый офис к протезам, чтобы переговорить с Эм-Джей у меня дома. Тётя Мэй была очень рада так часто её видеть у нас. Даже опять отметила как это славно, что «мы снова дружим». Если можно так выразиться. Мы заперлись у меня в лаборатории для большей приватности и неловко смотрели друг на друга.
— Как так вообще получилось? — со стоном Эм-Джей закрыла лицо руками. — Значит, у тебя уже были отношения с Синди? А свели вас вместе какие-то паучьи гормоны…
— Можно и так сказать… — ответил я. — Это был довольно странный способ сблизиться, но в итоге так мы поняли, что нравимся друг другу.
«Думаю, моя помощь пригодится. Если только ты не хочешь услышать истерику?» — подал голос пришелец в моей голове.
Было неприятно воздействовать на кого-либо таким образом, но всё с самого начала из-за этого и завертелось. Оступаться поздно, вещи намного хуже уже были сделаны.
— Это ненормально, — выдохнула она, когда убрала руки. — Я даже не знаю, что мне сказать Гвен, когда она останется со мной наедине. Я почти уверена, что она всё ещё считает это затянувшейся шуткой.
— Думаю, сейчас не о Гвен стоит переживать, — я подошёл по ближе и обнял её. — Как ты вообще после всего этого себя чувствуешь? — Эм-Джей не отвечала, но и не вырывалась.
— Ко мне вчера пришла Синди и нагородила всего. Просто… — она не находила слов. — Думаешь, что у нас вообще что-то получится?
— Если мы приложим к этому все усилия? Возможно, — она наконец-то подняла руки и обняла меня в ответ.
— Не знаю… я не планировала заводить никаких отношений. Я не готова к этому и, наверное, не буду готова никогда… Так я думала, но учитывая, что происходило между нами. — сделала она паузу. — Мы… просто дурачились, потому что я чувствовала себя комфортно с тобой. Если бы ты сказал о своих отношениях, я бы просто отступила и попыталась всё забыть. Но, когда она рассказала о вас, мне стало так неприятно… как будто у меня забрали что-то очень важное. А потом она предложила эту сумасшедшую идею.
— Всё хорошо, — я поцеловал её в висок. — Тебя ни к чему не принуждают. Думаю, Синди хотела сказать, что не против чтобы ты со мной дальше продолжала дурачиться, если это делает тебя счастливой?
— Это если сократить до одного предложения, — тяжело выдохнула она. — Я не хочу мешаться и что-либо вам портить. Я боюсь, что у нас ничего не получится. Все будут ревновать, злиться и в конце концов всё развалится в чувствах ненависти и предательства. Что нам теперь делать?.. — её горло сдавили сдерживаемые слёзы, но Мэри-Джейн всё ещё держалась и не пускалась в истерику.
Может быть усилиями своей воли, а может с помощью моих феромонов.
— Ты можешь назвать меня сумасшедшим… но мы можем продолжать всё, как было, и даже попробовать сделать лучше, — я погладил её по спине. — Не знаю, сказала ли она, но это была именно её идея. Она настолько ценит нас, нашу команду и наши чувства, что пускает тебя в отношения, лишь бы не разбивать нам сердце. Чтобы не приходилось ревновать, выбирать и отказываться друг от друга.
Некоторое время она молчала.
— Ты сумасшедший. И девушка твоя сумасшедшая… — она боднула меня лбом в плечо, но её глаза перестали быть на мокром месте. — И «подружка на стороне» тоже. Мне надо над этим подумать. И посмотреть, что получится. На её реакцию, на свою. Твою тоже.
— Конечно, это ведь непростое решение. Но знай, что ты нам очень дорога, — я сделал паузу. — И может ты не хочешь сейчас слышать каких-то громких слов и убеждений, но ты мне очень нравишься, и я не хочу тебя терять.
— Я тоже, Питер. Я не хочу тебя потерять, — она в последний раз выдохнула и после краткого поцелуя в губы отстранилась от меня. Краснота под её глазами прошла под воздействием амулета. С нашими силами даже разрыдаться нормально нельзя. — Я пойду… увидимся ночью.
Она вышла из подвала оставив меня в тишине. Ноздрям донёсся остаточный запах успокоение и принятия. Как-то это подло, но это ради нашего блага.
«Я сделал всё, что мог, носитель. Если она не захочет, то в любом случае ничего не получится,» — ответил Веном. — «У меня есть предложение. Зебедайя Киллгрейв, Пурпурный человек. Если ты убьёшь его и поглотишь способности, мы сможем гораздо больше. И та девушка в коме, когда очнётся, тоже будет в безопасности.»
«Мы обязательно его убьём… но использовать его способности на девушках, а не врагах, будет перебором, ты так не считаешь? Убить ради чего, чтобы занять его место? Спасибо, мне уже корона Дума на голову давит… И это был риторический вопрос, если что. Конечно же ты не считаешь, что это перебор,» — вдохнул я.
Работа не ждала, пока угомонятся наши чувства, поэтому я пошёл к Лив заниматься протезами. В новом здании всё казалось непривычным. Стены, потолки, освещение и отсутствие кучи хлама разбросанного вокруг. Но последнее компенсировалось странными статуями под стенами. Жутковатая атмосфера. Что до протезов, нам пришлось снова переработать сам концепт изобретения, и использовать ту часть технологии Стервятника, которую мы можем теоретически обосновать и воссоздать. А именно, улавливание сигналов от мозга с помощью магнитного поля. Стоило всего лишь придумать, как уменьшить этот передатчик до размера маленького чипа. Это было намного лучше и проще сделать, чем подобрать что-то, что нужно хирургическим путём приживлять в нервы клиента.
Вообще, нам не помешала бы лишняя пара сообразительных рук. Гвен была вариантом, и Лив не против её кандидатуры, но мне ещё предстоял разговор с ней. Нет, не такой какие были два предыдущих с моими «напарницами», но хотелось что-то и с ней прояснить. Не хочется, чтобы она ушла из команды, если между нами начнутся дрязги.
Ночная прогулка, и вновь мы оказались поделены на два лагеря. Шёлк и Тигрица пошли своим путём, ведь им было о чём поговорить, а Человек-паук с Призраком пошли другим. Ох, чую я, что не один мутант-паук феромонами по рыжей головке Эм-Джей ездит… Буквально, носом чую.
«Тогда, ни в чём себе не отказывай, носитель. Я всегда рад тебе помочь,» — сладкоголосым дьяволом пел мне в ухо клинтарец. Я выдохнул, по крайней мере с другим Пауком это более справедливо использовать. Тем более, что цель сейчас довольно безобидная, просто поговорить по душам.
— Знаешь, я всегда удивлялся твоей сдержанности. Кажется, что ты любую новость воспринимаешь стоически, — хмыкнул я, когда мы перешли с паутины на бег по крышам. — Ты от природы такой флегматик?
— Ты о вашей ситуации? — я кивнул её, когда мы замедлились для нормального разговора. — Всё так, как оно есть. Что я могу сделать, кроме как принять это и пожелать своим друзьям удачи?
— Не знаю, вроде ты всё верно говоришь… Но даже они сами ещё ни с чем не смирились. Тигрица точно.
— Надеюсь, что все ваши проблемы разрешатся, и это никак не отразится на нашей команде. Я не ваш родитель и не семейный терапевт, — попыталась пожать она плечами в движении. — Однако, я ваш друг. Твой друг. Знай, что бы не случилось с командой, я останусь и отдам тебе свой долг. Можешь не беспокоиться об этом, я не такой человек.
Который не бросает кого-то на полпути, не смотря на долги и обещание, хотела она сказать. Интересно, она отсылается к своей матери? Мы остановились, так как вещи начинали набирать обороты.
— Вот не подумай, что я с тобой флиртую, — вызвал я у нас обоих смешок. — Но именно поэтому ты самый полезный член этой команды. И в боевом плане, и как подчинённый.
— Не дай своим подружкам это услышать, — улыбнулась она под маской. — Честно, назвать себя флегматиком?.. я просто не умею реагировать иначе, кроме как таким образом. Я привыкла сдерживать свои эмоции после ухода… ну ты помнишь, я рассказывала.
Я кивнул, что помню. Её матери.
— Тебя вообще это интересует? Я будто бы исповедуюсь, а может тебе оно и не нужно вовсе, — отвернула она немного поникшую голову от меня.
В этом и была моя цель, разговорить её. Я даже Венома подключил, ведь нет греха в том, чтобы узнать, что же там таится за этим безразличием. И она успешно цепляется за любой данный ей повод разговориться. Её эмоции как дамба, сдерживаются, пока кто-то не выдернет пару брёвен.
— Знаешь, я тоже тебя поддержу в любой ситуации. Пора бы и мне побыть хорошим, понимающим другом, — сказал я, когда она замолчала.
— Спасибо, — кивнула Гвен. — У меня такое чувство, что я чаще тебе выговариваю свои проблемы, чем общаюсь на какие-то темы. Это тоже как-то неправильно…
— Всё хорошо, не переживай. Мы делаем друг для друга то, что можем, — развёл я руками. — Иногда просто нужен кто-то, кто выслушает как ты выговоришься.
— Спасибо… отцу после её ухода было очень плохо, но его вытащили из депрессии коллеги и работа. А я? Наверное, просто пыталась не причинять ему ещё больше проблем, чтобы он меня не бросил тоже. Я не думаю, что он так со мной поступит, но этот страх есть, — она взяла длинную паузу, чтобы сесть на край крыши, и посмотрела на город. — Садись, раз это ночь откровений.
Я сел рядом с ней. Что она хотела мне сказать?
— Как-то раз меня попробовали затравить… это давно было, в младшей школе. Тогда я вспылила и чуть не порезала одной девочке лицо. Я просто хотела пригрозить. Папу вызвали в школу, и ему пришлось многое выслушать. Дома он вообще ничего не сказал, но таким злым я его ещё никогда не видела. И меня это очень напугало, я не знаю почему. Тогда я подумала, что должна ещё лучше скрывать свои эмоции и больше не срываться.
Она выразительно скептически хмыкнула.
— Как оказалось, это не так работает. Я долго держалась, но ревела всю ночь, когда его чуть не убило той ночью. А потом чуть не разрыдалась у тебя на руках, в прошлый раз на крыше.
Я не знал, что ей сказать, поэтому молча выслушал. Наша команда была сборищем людей, у которых глубоко внутри была какая-то трещина в душе.
— Я могла бы сказать Тигрице, что такие отношения вряд ли сработают. Или сказать Шёлк, что пускать кого-то другого в свои отношения странно, — Гвен повернула голову в мою сторону. — Или сказать что-то лично тебе по поводу всей этой ситуации с двумя девушками, чего я делать не буду. Лишние негативные эмоции. Я имела это в виду, когда сказала, в нас нет ничего нормального. Люди любят супергероев, но не любят мутантов. И ситуация в обществе может стать намного хуже, дай только повод. Возможно, что ваш триплет — это лучший вариант, который вы сможете получить, чтобы не скрываться от своего партнёра или вести двойную жизнь… Ладно, пора этот разговор заканчивать.
— Тебе опять неловко? — усмехнулся я, когда она меня проигнорировала. — Знаешь, ты можешь говорить со мной о чём угодно, не стесняйся. Можем поговорить о науке. Помнишь ты интересовалась моими разработками? Думаю, я могу тебе кое-что предложить.
— Действительно? Я заинтересована, — была рада блондинка наконец-то сменить тему.
В общем, завтра она попробует поработать у нас. Посмотрим, что из этого получится. А пока мы связали паутиной пару хулиганов и отправились по домам.
Утром Лаплас разбудил меня, прислав фото того, как кто-то расклеивал цирковые афиши с моим изображением. «Приглашённый гость — Человек-паук». Я конечно же сразу спросил об этом Оливию, всё-таки одна из её фальшивых личностей теперь владелец моей торговой марки. Конечно, в ситуации я сейчас аховой, но это не повод обзываться клоуном. Та была весьма позабавлена этим, но дала отрицательный ответ: это устроила не она. Странно, неужели кто-то пойдёт по стопам Хамелеона и попробует использовать мою личину? Ладно, представление всё равно начинается после школы, могу и зайти на огонёк. А пока я дал Лапласу задание собрать побольше информации об этом цирке.
В школе Синди вела себя как обычно, хотя и позволяла себе маленькие нежности. Эм-Джей, не смотря на все подколки и поощрения азиатки, пока относилась ко всему этому с осторожностью. А вечный флегматизм Гвен заиграл для меня новыми красками. Всё было не то чтобы в порядке, но имело потенциал устаканиться с хорошей концовкой. Зато девчонок знатно повеселило моё «участие» в цирковом шоу, афишу которого я показал.
А через некоторое время Лаплас накопал подноготную на владельца цирка, некоего Мэйнарда Тибольдта под псевдонимом Рингмастер. Потомка печально известного Фрица Тибольда, более известного под именем Рингмастер Смерти. Активного участника нацистской партии во время Второй мировой войны.
История его «успеха» была интересной. Изначально небольшой цирк в австрийском городке знатно разросся и переехал в США, где приобрёл славу Цирка Смерти, или же Цирка Преступлений. Приехавшие якобы для того, чтобы давать представления в крупных городах, циркачи на самом деле находились здесь для подрывной деятельности и убийства высокопоставленных чиновников. Не цирк уродов с мутантами, как я опасался, просто агенты Третьего Рейха под прикрытием и с необычными талантами.
Да уж, такого предка в своём семейном древе я бы врагу не пожелал. Это клеймо с тебя не смоется никогда. Чем же известен сын Фрица? Ничем. Владел обнищавшим ко всем чертям цирком, что турнули обратно в Австрию. Но тут вступает во владение наш внучок Мэйнард, который решил снова попытать успеха в Штатах. Знаменит, в дурном смысле, тем, что после его выступлений у многих людей пропадают деньги и ценные вещи. Однако, его никто не может посадить, ведь против него не дают показаний. Никто не помнит, чтобы даже приносил эти вещи с собой в цирк.
М-да, органы в этой стране конечно «работают». Разве подобного персонажа не должны уже были завернуть под белы рученьки, да в подвал? Есть такое впечатление, что спецслужбы в США зря едят свою чёрную икру с лобстерами… или такого рода распиздяйство характерного именно для вселенной комиксов? В любом случае, этот Тибольдт ничего нацистского за душой не имел. Просто успешный мошенник. Или это то, что мне говорит Лаплас, а на самом деле здесь скрывается что-то глубокое и страшное.
Я попросил Лапласа поискать какие-то связи с нацистами, но не стал прямо упоминать Гидру. Не нашёл. Ладно, тогда придётся остановить этого австрийского мошенника. Я не помнил его ни в фильмах, ни в играх. Наверное попадался где-то в комиксах. Даже Веном не нашёл ничего, что бы сказало мне больше, чем «суперзлодей и владелец цирка».
Нед тоже уже услышал о афишах. Как только у этого весёлого колобка выходит всё и везде знать? А вот оно как, с помощью нейросети по имени «форчановцы». Я бы поспорил с ним, что Паук всё-таки появится в том цирке, но не стал его расстраивать.
И вот, опять мне приходится откладывать свою работу, ещё и Гвен надо было в курс дела ввести. Я попросил Оливию заняться этим, так как у меня неожиданно нарисовались дела. Эм-Джей же и Синди пошли на тренировку с амулетом… надеюсь, не будут выбивать дерьмо друг из друга.
Шатёр найти было не сложно, учитывая его адрес на афише. Проникнуть внутрь труда не составило тоже, но поскольку невидимость Гвен я использовать не мог, мне приходилось мимикрировать под стенку с помощью изменения цвета от Венома. Да, он так умел, но в движении эта штука была не столь эффективна, как преломление света Призрака. И меня бы никто не заметил, если бы не одно «но». Оно было в чёрных очках и чёрном костюме с двумя своими коллегами, которые пересказывали ему то, что происходило на сцене. Да, паучья тревога ударила именно от него, когда Мэтт повернул ко мне голову, но успокоилась, когда он узнал меня своей летуче-мышиной техникой.
И вот опять мы встретились с Сорвиголовой. Ладно, пускай так. Мы друг другу не мешаем, да и помочь вообще-то можем. Из того, что я успел заметить, как для мошенников ребята были довольно хорошими циркачами. Но не смотря на всё это, люди платили билеты за выступление с Человеком-пауком. Ну серьёзно, нельзя же быть такими наивными. Даже если я в итоге пришёл.
— Не переживайте, дорогие зрители. Сейчас вы увидите Человека-паука, — указал Тибольдт, который просил называть его Рингмастером, себе на шляпу.
Не знаю, что он пытался сделать, но его прервал я, одним сильным прыжком оказавшийся на сцене. Да, сделал сальто, зря что ли люди платили.
— Та-да! — он топнул, почти присев на одно колено и указал обеими руками на меня. Чёрт, а быстро он сымпровизировал.
— Вызывали? — я повернулся в зал и театрально поклонился публике. — Извиняюсь, но эта чёрная маска оказалась на афишах цирка против моей воли. Не стесняйтесь потребовать возврат, мой менеджер будет устраивать разбирательство в суде.
— Ах-ха-ха-ха! — неискренняя, но довольно естественная вспышка смеха вырвалась у мужчины в салатовом фраке, усыпанном чёрными звёздочками, и большом цилиндре со странной спиралью в нём. Будто разрезали розовую луковицу пополам. — Никто и не сомневался, что Паук-шутник такой же профессиональный клоун, как и мы. Прирождённый талант.
Это были острые обидные слова, которые задели меня до глубины души. Я уже набрал в лёгкие побольше воздуха, чтобы высказать этому потомку Фрица всё, что о нём думаю.
— А сейчас время для нашего коронного номера! Всем смотреть сюда! — спираль на его шляпе закружилась, приковав мой взгляд к ней. Паучье чутьё засекло какой-то сигнал, проникающий в мозг. Я буквально не мог от неё оторваться.
— Ваша воля — моя воля. Ваша воля — моя воля, — нараспев произносил владелец цирка, захватывая внимание публики своей спиралью.
Моё сознание будто бы уплывало вглубь, на второй план, хотя я пытался бороться. А тем временем где-то далеко прозвучал голос.
»…носитель? Носитель, приём…» — пытался дозваться меня Веном.
— Собирайте с них всё, а я пока подумаю, что же мне теперь с ним делать. Это же какие возможности!
Рингмастер не приближался к Человеку-пауку на всякий случай и не сводил с него завораживающей спирали, хотя был уверен в гипнотических способностях этого изобретения.
Тем временем из-под официального костюма адвоката вылез Сорвиголова и молча направился к Рингмастеру. Тот заметил его, когда стало уже слишком поздно.
— Сорвиголова?! Почему на тебя не действует? — Мэйнард уклонился от первого удара Сорвиголовы…
… но гипнотическая шляпа, в которую тот целился, всё-таки слетела с его головы.
— Человек-паук, я приказываю тебе избавиться от Сорвиголовы!
Но не стоило ему отводить спираль от Человека-паука. Хотя остальное тело задвигалось под командой, этого момента ослабления гипноза хватило Веному, чтобы взять застывшую руку под контроль и приложить её к виску носителя. Где-то в глубине сознания я чувствовал, что сейчас мне будет очень больно.
— Блять! — вырвалось у меня вместе со вспышкой биоэлектричества.
«Надеюсь, после этого мы квиты,» — пошутил я, с шипением потирая болевшую внутри голову.
«Я сделал это не из мести,» — фыркнул Веном. — «Но считай, что этот гештальт мы закрыли.»
Я накрыл лежавшую шляпу сеткой из паутины. Не нужно было соблазнять воспользоваться ею кого-то ещё.
— Очень рад, что нам не пришлось сражаться, Человек-паук, — донеслось до меня со стороны Сорвиголовы, который отбивался от цирковой труппы. — Могу ли я оставить их на тебя?
— Да, доверь это дело мне. И большое спасибо, что сбил с него шляпу, — занял я его место, когда он ловко ускользнул от противников и побежал переодеваться. Конечно же я помог ему, его разоблачение мне было ни к чему.
— Не стоит благодарности. Возможно, когда-нибудь ты мне поможешь, — донеслось откуда-то из зрительного зала.
А я перешёл в очень злой режим. Мои враги были сильнее и ловчее обычных бандитов, но лучше бы они просто имели при себе огнестрел. Возможно, мне не стоило оставлять им трещины в костях, но после такого поступка они должны были благодарить Бога, что я играю в героя, а не в линчевателя.
А тем временем, я вернулся к Тибольдту, который пытался достать свою шляпу из паутины. Безуспешно. Я одним жестом вырвал её и навёл на австрийца с усиками, но не теми самыми.
— Что это за изобретение? Откуда оно у тебя? Где взять чертежи? Отвечай быстро.
— Нуллатрон. Чертежи достались от деда, нацистская разработка. Они в подсобном помещении, второй ящик, закрыт ключом, — зазомбированно протараторил он. — Без ключа его зальёт растворяющей жидкостью.
Я выудил из его кармана ключ. Стоило замести следы.
— Ты во всём сознаешься полиции и забудешь всё о чертежах и нуллатроне. Просто у тебя была какая-то гипнотическая магия, — убедил я его.
— Я сознаюсь полиции и забуду всё о чертежах и нуллатроне, — повторил он за мной как во Звёздных Войнах. — Это была гипнотическая магия.
Я связал его и поднял шляпу к замершей в гипнозе публике. Стоило попробовать
— Вы все очнётесь. Ваши вещи украли циркачи, — паучье чутьё снова засекло какой-то сигнал, разошедшийся от шляпы.
Судя по принципу действия, устройство улавливало мозговые волны ближайшего человека и транслировало их в радиусе пятидесяти метров, если они не были усилием мысли перенаправлены на одного человека. Фокусом, через который оно проникало в мозг, было кружившееся по определённому паттерну изображение спирали. Пример с Сорвиголовой показывает, что человек, чьи глаза закрыты, или же по другой причине не могут визуально воспринимать информацию, не подвержен подобному гипнозу вообще… Или же могут его с лёгкостью его перебороть. Это в теории.
Все эти мысли промелькнули в мгновение, а сам я исчез со сцены в небольшую палатку за занавеской, что была частью шатра. Открыв ключом ящик, я сгрёб в инвентарь Венома хорошо сохранившиеся чертежи старого образца на немецком. Какой-то скрытой ниши там не оказалось, только резервуар с растворителем. Теперь нужно скрыться с места преступления. Судя по галдежу, зрители уже вызвали полицию. Я рассёк материал палатки и скрылся в невидимости. На этот раз способностью Гвен, так как меня никто не видел.