— Они же приходили за мной? — начал в одиночестве разговор Кири, нежась на утреннем солнышке и вырезая ножиком посуду из куска дерева. — Не могли же они сдаться, чтобы я остался здесь навечно? Похоже переговоры не удались? Так ведь? Молчишь…
— Ингрис? — сказал он громче в сторону. — Ты опять надолго пропал из вида…
— Соскучился? — послышался угрюмый голос из-за ствола дерева.
— Не то, чтобы соскучился… поговорить охота, — усмехнулся Кири. — Мне интересно, чем ты занимаешься обычно? Где ты ходишь ночью, пока я сплю?
— Слежу за порядком в лесу… Охочусь, чтобы тебя покормить…
— И зачем тебе возиться со мной? Один хлопоты…
— Мне не трудно…
— А ты мясо сырым ешь? - спросил Кири, перебирая темы для разговора.
— С чего ты взял это?
— Ты никогда со мной вместе не обедаешь.
— Я хочу все с тобой делать: кушать, спать, развлекаться, но ты не принимаешь меня. Считаешь себя пленником, а меня злодеем, как жители твоей деревни.
— Если бы ты отпустил меня домой на время, тогда… — запнулся на полуслове Кири.
— Что? — встревожился голос.
— … я погостил бы у родных и вернулся бы к тебе обратно.
— Не верю тебе, уйдёшь и не вернёшься. Я хорошо знаю хитрые уловки людей. Ты готов соврать, чтобы улизнуть от меня. Со мной уже так поступила Лони…
— Моя бабушка!? — остолбенел Кири. — Ты с ней роман крутил? Ах, вот почему ты на меня запал, я похож на нее немного…
— Она обещала вернуться… но так и не пришла, — поведал с грустью Ингрис. — Я пришел за ней в вашу деревню, оказалось, что она замужем. Обманула меня, одним словом. Я был шокирован, когда увидел ее с другим мужчиной.
— А что-то случилось между вами серьезное?
Ингрис ничего не стал отвечать, многозначительно хмыкнув.
— Извини… наверное слишком личный вопрос, да и мне не следует знать такие подробности о своей бабушке.
— Она влюбилась в меня с первого взгляда и сама призналась, а я был так счастлив, что обычная девушка не испугалась рогатого лесного монстра. Предложил ей жить со мной.
— Ты — не монстр!
— Да!? — оживился с удивлением голос Ингриса и он появился перед Кири ярко вспыхивая глазами.
— Я имею ввиду… — съёжился Кири в комочек. — Для женщины ты — бесспорно красавец! Если я приведу к тебе на выбор несколько девушек из деревни, я думаю они…
— Снова за свое? — перебил его парень-олень, приближаясь вплотную. — Подсовываешь мне кого-то вместо себя? Я же тебе сказал, что в тебя влюбился! Именно в тебя! Я знаю каждого жителя твоей деревни в лицо, потому что могу быть невидимкой и проникать в ваши дворы. И тебя я там заметил, наблюдал, как ты растешь, играешь… ждал, когда повзрослеешь и мы встретимся здесь в этом месте.
— В тот день ты с самого начала следил за мной? — ужаснулся Кири, выронив из рук ножик и деревянную чашку. — Все было спланировано?
Проигнорировав вопрос Ингрис пристроился к нему рядом, обхватывая рукой за талию, и впился в губы шокированного мальчика, захлопавшего его по спине ладонями от неожиданного действия.
Учитывая остроту клыков лесного духа Кири пришлось, затаив дыхание, не дергаться, чтобы не пораниться, а парень-олень не встретив сопротивления стремительно проник языком в его рот, лаская внутри. Он облизал его потом за ушком, спускаясь вниз по шее и снова атаковал беззащитные губы мальчика. Бесполезно было издавать возмущенные звуки и бить кулачками по крепкой спине, Ингрис долго и с урчанием наслаждался спонтанной лаской.
— Нахал! — с негодованием пискнул юноша, когда его рот освободили и вытер его рукавом, но не стал хлопать обидчика по щеке. — Твои клыки! Чуть не поранил меня!
— Не понравилось? — ухмыльнулся лукаво Ингрис.
— Я вообще никогда не целовался! Отвращение вызывает.
— А у меня нет… когда влюблен, любая ласка сладостна…
— Твой язык был во мне! Какая же гадость! Будто угорь в рот залез!
— А у меня не только язык есть…
— Замолчи! Я прекрасно знаю, что у тебя имеется… у меня это тоже есть! Не хочу слушать твои пошлости!
Ингрис с довольной усмешкой и явным любованием вытерпел словесный поток возмущений своего пленника, сильнее стискивая объятия. Его когтистые пальцы мягко заскользили по растрепанным волосам цвета лесного ореха.
— Красивый… — послышался его восторженный шепот.
— А ты пахнешь как конь немытый! — вставил еще одно едкое замечание Кири, заметив, что ничем больше не может оскорбить довольного собой парня-оленя, уже получившего сегодня свой приз.
— Пошли тогда купаться! — развеселился Ингрис и затащил его с собой в бурлящий водный поток проточного пруда.
— Опять купаться? Моя одежда! — заголосил беспомощно Кири, промокнув до нитки. — У меня нет запасной!
Он начал с яростью обрызгивать Ингриса струями прохладной воды, вызвав у него звонкий радостный смех.
— Попался! — сверкнул ослепительной улыбкой Ингрис, резко схватив Кири в мокрые объятия и прижав к себе.
— Чего это ты так руки распускаешь? — возмутился юноша. — Разошелся не на шутку! Хватит этой мокроты на сегодня! И вообще мне еще одежду надо высушить до вечера…
Его слова утонули в торопливых поцелуях, пока с него стаскивали промокшие рубашку и штаны. Одежда взлетела вверх, трепыхаясь в вихре ветра сама по себе и не опускалась вниз.
— Пока сохнет, я займусь тобой, — прошелестел игриво Ингрис, скользя руками по талии и бёдрам юноши.
— Не-не, сходи за мылом, — сжался от волнения и прохлады Кири. — Лучше я потру твою спинку…
— Не думай, что отвлечешь меня этой уловкой… Хорошая идея — мыло…
Флакончик с блестящей жидкостью прилетел откуда-то и завис перед взором Кири.
— Все-таки… Как ты делаешь его?
— Скажу попозже, если будешь послушным… — с загадочной улыбкой протянул Ингрис.
— Ах, ну я понял к чему ты клонишь? — закивал головой Кири. — Каждый свой секрет ты потребуешь оплатить, не так ли? Обойдусь тогда!
Ему пришлось намыливать парня и с нарочитой силой почесывать ногтями его упругие рельефы.
— Ах, как приятно! Никто сотни лет меня так не чесал!
— Такая плотная кожа! Поэтому ты не мерзнешь, как я… Меня вот мучает вопрос… на личную тему.
— Спрашивай… — мурлыкал Ингрис, закрывая глаза от удовольствия.