Пока солнце готовилось ко сну, одни старались использовать шанс – провести время с семьёй, отвлечься от суеты, другие – разобраться с незаконченными делами, догнать убегающие сроки до того, как они окажутся у финиша и покажут свои пятые точки. Но вряд ли эти житейские трудности волновали двух близнецов десяти лет, пытающихся понять, что опять происходит в голове их подруги:
– Кажется, это странно, да? – спросил Мис.
– Лично я давно перестал удивляться.
Измазанная в грязи, с белыми волосами средней длины, танцующими незамысловатый танец под порывами ветра, девочка сидела на коленях перед цветком, напоминающим голубизну её корней, и разговаривала с жуком.
– Хотя… – выдержав паузу, абсолютно незаинтересованным голосом продолжил Лорес, зевая и потягиваясь с поднятыми к небу руками, – даже для неё диалоги с насекомыми это что-то новенькое.
– Н-наверное.
Потупив взгляд на несколько секунд, Мис начал маленькими шажками спускаться с холма, параллельно крича ровеснице, что родители убьют её за такой внешний вид. Мальчик и сам не был чистым: русые волосы, торчащие во все стороны, делающие голову больше похожей на одуванчик, были измазаны в какой-то грязи, в прочем, как и колени, кисти, локти и нос. Вот только его родители знали об активности и свободолюбии их детей и лишний раз не поднимали тему чумазого внешнего вида. Вполне возможно, они просто устали повторять одно и то же и довольствуются хотя бы тем, что Мис и Лорес зашивают и стирают одежду самостоятельно.
– Да ничего они не скажут, – отмахнулась Нера, – папа на работе, а мама занята подготовкой к завтрашним гостям, ей не до меня.
Как знать... в случае Неры, у её мамы часто возникает ряд сложных, но вполне ожидаемых вопросов, по типу: «А как же твоя подготовка?» или «Разве мы с отцом так тебя воспитывали?». Скучно и однообразно, не находите? Любой ребёнок понимал, что в десять лет начнёт ходить в школу, чтобы получить базовое образование и обучиться контролю собственных сил, и больше не сможет так беззаботно гулять где захочет. Девочке совсем не хотелось проводить время в обществе книг и репетиторов разве что для того, чтобы лучше подготовиться к месту, где ты всегда будешь к чему-то готовиться.
– Кто придёт?
– Какая разница? Мне лично всё равно, я лучше к дедушке схожу, чем сидеть с ними.
– О, тебе можно? – удивился Лорес в процессе спуска с холма, поняв, что дальше они, видимо, уже не пойдут.
– Ну, а что они мне сделают?
Легонько перебрав пальцами, Нера как бы намекнула жуку, который давно переместился с цветка на её кисть, что пора улетать, а после предложила сыграть в прятки второй раз за день. Мис отказался. Поуговаривая и повыпрашивая, двое оставшихся поняли, что дело проиграно, играть вдвоём неинтересно, а значит пора собираться домой. В этот раз приняв единогласное решение, дети направились в сторону своей деревушки через заброшенные кварталы.
– Послезавтра всё изменится, – грустно прошептала Нера, – не хочу в школу.
– Да ладно тебе, – выпалил Лорес, – что может измениться?
– Например, ты начнёшь с-стирать свою одежду самостоятельно… это не обязательно, но… я просто немного устал…
– Мис! Ну держись!
***
Как она и ожидала, дома Неру почти не ругали: пять минут возмущений, и мать, занятая заготовками еды на завтра, просто отправила дочь отмываться. Раскидав грязные вещи по всей квартире, девочка взяла полотенце и обязательный атрибут для любого купания в ванной – весы с двумя чашами по бокам, после чего запрыгнула в пузырьковый рай, параллельно оставив тонкий слой воды на полу.
– Ну что, попробуем!? – предвкушая невероятный результат сказала она.
Весы являлись наиболее дешёвым из законных способов определения водной магической предрасположенности. Когда чаши заполнялись одинаковым количеством воды, человеку предлагали попробовать опустить одну из них вниз, не касаясь руками. Все манипуляции должны были происходить на уровне желания. Так, если чаша опускалась, за человеком признавалось наличие склонности к водной магии. Когда-то отец купил их и к этому моменту у девочки за спиной было уже двадцать шесть неудачных попыток. Ей всегда хотелось именно водную стихию, и она искренне верила, что всё должно получиться, из-за чего пыталась снова и снова. Однако… вода остыла, все большие пузыри лопнули, оставив после себя лишь тонкие пузырчатые стенки по краям ванной, и тишину.
– Опять не получилось…
– Всем привет, – послышалось с первого этажа, – как тут мои девочки?
«Папа пришёл!», – мысль быстро проскользнула в её голове, но не так быстро, как она, выпрыгивая из ванной и накидывая пижаму, параллельно поскальзываясь на воде, слетала со ступеней вниз. Мама девочки продолжила кружить над едой, оторвавшись лишь на секунду, чтобы поприветствовать мужа, уже севшего за стол.
– Знаешь-знаешь, а я сегодня… – буквально прыгая от радости говорила Нера, обнимая отца.
Но мужчина отодвинул дочь, задавая привычный вопрос. Обидно. Девочку всегда это задевало, ведь хотелось прижаться, рассказать о том, как они с близнецами нашли ржавые железные листья и попытались скатиться с холма, но ничего не получилось, и, обтеревшись о землю, все трое дружно перепачкали одежду. Как Мис ткнул Лоресу пальцем в глаз пока махал руками, возмущаясь, что она не ищет их в прятки, а потом полчаса заикался и извинялся перед братом. Как эти трое встретили незнакомого худого мальчика по дороге домой, который, кажется, хотел подойти, но так и не решился, и Нера думала о нём на протяжении всего пути домой, сама не зная почему. Она хотела рассказать, но ей казалось, что не хотели слушать.
– Нет, ничего нового не почувствовала.
– Ясно, – сказал, как отрезал.
И так всегда: история мгновенно застывала комом в горле, и не находилось решения лучше, чем развернуться и убежать к себе. Маркус никогда за ней не шёл, из-за чего навсегда лишался возможности услышать о жизни ребёнка из первых уст.
– Рауна, где я ошибся?
– Ничего не изменится от постоянных расспросов, не наседай на неё.
Бесчисленное количество раз обсуждался этот вопрос, и в повисшей тишине оба знали правду, но не хотели признавать. Рауна была магом земли. Рукоятки ножей, стол и стулья, за которыми они сидели каждый день, шкафы… всё было сделано её силами и, будь выставлено на продажу, стоило бы немалых денег. Такие люди посвящали себя фермам, работе на государство или любой другой сфере, где могли быть полезны, но сейчас она отказалась от карьерного роста и следила за домом по обоюдному решению пары. Ещё несколько лет назад оба надеялись, что у ребёнка будут схожие способности, ведь Нера неоднократно показывала заинтересованность в отношении природы. Но время шло, а женщина не слышала в ней отголосков. Их дитё ничего не могло создать и не чувствовало мир как маг земли. Для этого направления она была чужда.
– Святая Лýна, что нас ждёт?
– Ничего, – жёстко и резко, – ей просто нужно время, и точка.
***
– Да что с ними не так?!
– На вот, подержи, – сказал седой, активно копошащийся в своём хламе старик, сидя на полу разваливающейся мастерской, по совместительству служившей ему домом.
Горы разбросанных деревяшек, инструментов и железяк определённо намекали на неординарную личность хозяина, или, как минимум, на то, что ему было лень приводить окружающее пространство в порядок. А, возможно, он просто не видел в этом никакой необходимости, ведь изначально не считал беспорядком. В конце концов, кто знает, что творится в голове у одиноких стариков, долгие годы замкнутых в собственном мире?
– Она ведь тебя толкнула! Все вечно к тебе цепляются, ведут себя словно они здесь самые главные, чёрт. Да пусть она подавится своими яблоками, старая кошёлка!
Девочка сидела в позе лотоса, раскачиваясь из стороны в сторону на волнах негодования, и вертела в руках маленькую деревянную фигурку трёх воющих в унисон волков, выполненную в технике резьбы по дереву. Удивительная, тонкая и… такая редкая работа. Никто не создавал вещи своими руками уже долгое время: наличие магических способностей, считавшееся 300 лет назад удивительным, со временем стало обыденностью, сделав новый процесс труда экономически выгоднее, безопаснее и быстрее, в конце концов всё новое со временем становится неудивительной нормой жизни. Здесь же таких диковин было навалом, различные приспособления, зачастую неработающие, но довольно интересные, фигурки, даже стены отражали настроение обитателя – все исписанные, изрисованные чертежами и просто измазанные в процессе работы. Каждый раз, приходя к дедушке, она словно попадала в другой мир, здесь ничего не требовали и не ожидали, здесь была свобода, о которой, в будущем, как Нере казалось, мечтать и не следовало.
– Думаешь в этот раз купят?
– Вряд ли, эти идиоты просто не смогут оценить твою работу. Я бы забрала… – сказала девочка, и получила кивок в ответ.
– Ты впервые попросила что-то для себя.
– А смысл? Мой отец такой же, как и все. В прошлый раз я ещё отмазалась, когда мы подпалили мне волосы, но, если притащу домой что-то подобное, они с мамой сразу раскусят, что я была у тебя.
– У-кхя-кьяхь-кху, – выдал старик нечто между смехом и кашлем, – тогда зачем она тебе сейчас?
– Вот скажи, ты хочешь с кем-то познакомиться, но не подходишь. Почему?
– Мне страшно?
– Я что, такая страшная?! – по-детски возмутилась Нера, чуть ли не подпрыгнув.
– Кхя-кху-кхьеа, ну, ты как моё кресло…
– Всё настолько плохо?
– Всё настолько хорошо.
Она улыбнулась, легонько сжав фигурку в руке, и рассказала, как вчера, идя домой в компании близнецов через этот район, увидела худого мальчика в рваной одежде. Сегодня хотела принести ему еды, но дома такой балаган, что не удалось утащить и куска, а у дедушки просить не станет. Денег ей не дают, сама купить ничего не может. Поэтому решила просто подружиться, подарив фигурку, а уже потом как-нибудь привести в гости и попросить маму накормить.
Старик изменился в лице и лишь еле заметная грусть скользнула по его лицу. Внимательно дослушав, он попросил Неру не контактировать с незнакомцем и заверил, что сходит сам, ведь ребёнку нужна помощь взрослых. Только он начал вставать, как дверь в мастерскую, которая, как и окна, всё это время была открыта, чтобы с улицы поступал хоть какой-то воздух, резко захлопнулась, словно от удара ногой, и вновь с силой открылась. В помещение зашли три человека в форме, двое из которых, не сказав ни слова, начали осматривать находящееся внутри, попутно не стесняясь перевернуть, разбросать или сломать всё, что попадалось под руку.
– Опять вы?! – вскрикнула девочка, поднимаясь на ноги и кидая в стоящего у двери полицейского газетой: первым, что успела схватить.
– Могу спросить то же самое, дочь Маркуса. Насколько мне известно, отец не обрадуется вашему присутствию в этом месте.
Мужчина начал неспешно подходить к ребёнку, но его путь преградил старик.
– Нет ничего плохого в том, чтобы внучка общалась со своим дедом.
– Только если этот дед не вы.
– Ищите, что хотели, и проваливайте.
– Не нарывайтесь! Мы сами решим, когда нам уходить и с чем, – сквозь зубы сказал полицейский, поворачиваясь к своим коллегам, – что-нибудь нашли?
– Пусто.
– Не страшно. Мы ещё вернёмся, и в следующий раз не уйдём просто так. А о любви к метанию предметов, юная девушка, я обязательно сообщу вашей семье.
Мужчины ушли не попрощавшись.
– Я не понимаю, обязательно быть такими свиньями? – возмущалась Нера, собирая разбросанные вещи в одну кучу.
– Не стоит, в этом доме никогда не будет порядка, – остановил её дедушка с лёгкой улыбкой на лице, – тебе лучше пойти домой.
Обойдя Неру, он сильно топнул по одной из половых деревяшек за креслом, после чего та изогнулась и, переворачиваясь, открыла доступ к маленькому тайнику. Старик достал оттуда нечто похожее на пряник и передал девочке. Он совсем забыл поздравить её с завтрашним поступлением и прохождением оценки сил, являющимся важным этапом в жизни каждого человека, и попросил не приходить к нему, а повеселиться. Девочка виновато улыбнулась, беря подарок. Ей хотелось помочь, но она не знала как.
– Спасибо, тогда я пойду, – сказала она, смотря на спину старика, решившего присесть.
После таких варварских налётов, а иначе, как ей казалось, это и не назвать, он всегда садился в кресло и долго качался в тишине. Интересно, о чём он думал в такие моменты? Нера решила спросить у него в следующий раз, хоть и знала, что ей не ответят.
– Темнеет, а холоднее не становится. Чудесный день… кху-кья-ха… – сказал решивший перекусить на ночь тем немногим, что у него было, дедушка, случайно заметив на краю стола недавно подаренное им внучке угощение.
***
Нера шла, оглядывая полуразрушенные здания и дороги, некогда служившие людям верой и правдой.
– Так пусто.
– Разговариваешь сама с собой? Не в первый раз замечаю, – послышалось откуда-то из-за спины.
Подпрыгнув от неожиданности, девочка обернулась и, увидев друга, рассмеялась. Оказывается, Лорес заходил к ней домой. Надеялся позвать гулять, но лишь нарвался на взрослых, пытающихся узнать куда делась их дочь. Легонько толкнув подругу в плечо, мальчик пошутил над её способностью доводить родителей до истерики и объяснил, как оказался здесь, вспомнив, что она собиралась к деду. Решил прийти, хотя не особо верил в шанс пересечься.
– Да? Не знаю, просто иногда думаю вслух… – сказала она, сжав ладони в кулаки и нервно прикусив нижнюю губу.
– Не парься так сильно, подумаешь предки бесятся. Они у тебя всё равно особо довольными никогда не бывают.
Лорес ударил подругу по ноге и сорвался с места, крикнув, что она вода. Только вот мальчика сразу же поймали, и догонять пришлось уже ему. Дети знали повороты и места, за которыми можно спрятаться, как свои пять пальцев, но даже пробегав по ним всё детство, он так и не смог ни разу догнать подругу.
В прошлом аллея из фонарей, раскрывающихся словно цветы, была популярна среди жителей деревни. Сейчас же от неё осталась лишь темнота, не исчезающая даже при наличии нескольких источников света, работающих до сих пор, и не реагирующих на моменты, когда под ними пробегала Нера. Но догоняющий её друг оживлял этот мир. Временами свет резко зажигался, освещая ему путь, летя с ним, перебираясь на стены зданий. После десяти минут активной погони Лорес присел на ступеньки одного из полуразрушенных домов.
– Всё как всегда, – смеясь сказал он, заводя обе руки назад и откидывая голову.
– Не считая меня, ты догонишь любого, – без капли сарказма сказала девочка, присев рядом, вытянув руки вперёд так, чтобы локти касались согнутых коленей.
– Папа рассказывал, что раньше у местных властей не было правила об одинаковых фасадах зданий. Каждый мог сделать себе жильё, отражающее душу и силы. Он говорил, что это радовало каждого в отдельности, но приносило дискомфорт окружающим в сумме, вот мы и живём сейчас как по стандарту.
– У вас дома ещё хорошо, а мой отец решил, что всё должно быть строго. Внутри такая же банальность, как и снаружи.
Изнутри весь дом близнецов был уставлен красивыми прозрачными резервуарами диковинных форм, заполненными водой, внутренняя отделка была выполнена в пастельных тонах. На первом этаже находились кухня, зал и комната для практик, на втором спальни и уборная. Примечательно, что часть мебели, в основном кресла или столики в зале, были заполнены водой и не имели определённой формы, пока хозяева сами не формировали её в соответствии с предпочтениями. Облицовка, как и у всех, была выполнена камнем, кровля сделана в сером цвете. Снаружи не разрешалось иметь сад, чтобы не провоцировать магов земли на эксперименты, нарушающие пространство остальных. Жилище не могло иметь более двух этажей, из-за чего большие семьи часто стремились пристроить детей в университет, а после на хорошую работу и купить ещё одно жильё.
– Когда-нибудь у меня будет свой дом, – мечтательно произнёс Лорес, – и внутри всё будет как я захочу. Уеду в какой-нибудь густонаселённый город и буду работать сам на себя. А ты?
– Не знаю, никогда об этом не думала, – она накрыла лицо руками, – было бы хорошо просто всегда оставаться с вами. Мне и этого достаточно.
Поняв, что становится прохладнее, а Нера и не думает идти домой, Лорес предложил посидеть у него, зная, что родители сегодня задержатся на работе. Согласно его замыслу, когда станет совсем темно, она вернётся к себе и извинится, а дядя Маркус, обрадовавшийся, что с ней всё в порядке, отправит подругу спать без скандала. Тем более, зная его характер, он не станет ругать дочь в ночь перед поступлением, ведь на экзамене она должна быть полна сил.