4 часа утра. Раздается стук каблуков и громкая одышка словно зов упрямого ишака . Кто-то сегодня на высоте во всех всевозможных смыслах. И еще кому-то неистово приспичило к рассвету суметь довести весь элитный район до истерики.
Одна мадемуазель с хаосом на башке бежит, пыхтит и задыхается. Одета она в вырви глаз яркое платье, прикрывающее верхнюю часть тела и откровенно демонстрируя нижнюю часть. Стопы девушки оставляют желать всего самого лучшего, ибо они переживают уже несколько часов путешествия. А что касается внешнего вида ног, то по ним рыдают зеленка и пластыри. Видимо, милейшая ухайдохалась где-то по дороге домой. Но она на всех парах мчится и не оглядывается.
— Как Нэму и говорила, мне действительно… — Дыхалка бабеньки сказала «ариведерчи» и покинула этот надравшиеся тельце. Ибо ходули нашей мадемуазель кое-как начинают передвигаться, сбрасывая скорость. — Физнагрузки не хватает. Будь она проклята.
Понимание того факта, что скоро наша страдалица придет к месту назначения дает ей силы не распластаться по мокрому асфальту и не угробить ее платье за большой ценник.
— Мда-а-а. Как же она задолбалась. Сейчас придет и завалится. Завалится в ванну. И фиг кто ее вытащит из нее.
На кончике указательного пальца ураганом вращаются фиолетовые трусики. Проходит время, они все еще вращаются и перехватывают внимание мадемуазель. Она идет и смотрит на сие преисполнение шелковых труханов. И каждый раз когда они проносятся мимо, ее лицо все сильнее и сильнее кривится. Рот не сдерживается и падает, а глаза трясутся от осознания.
— Она в ахуях с этого мира! ! Это что? Это как? А главное зачем ? А-а-а-а!
Каблуки останавливаются, и избитые коленки смачно приземляются на сырой асфальт. А после раздается резкий шлепок по лбу до покраснения. Та жмурится от боли в коленках, ругается и плюхается на пятую точку.
-Тц, больно. Слава, вафлям, что не этими блятскими труселями она по лицу себе прошлась. А-а-а! Какая же она дибилка диби-и-и-ильная! Это же надо было взять это ? До нее только сейчас дошло ! Это пиздец, товарищи! — И барышня во всю растягивается на холодом асфальте.
— Да, тусить до самого утра не самая лучшая затея. Ик. Она хотеть спать. Ноги ватные. Телефона нет. Ик. Мозгов видимо тоже. Господи блять боже.
— Ну что за рифмач. Смотрите на нее. Хотя бы понимает, что мозг где-то уронила.
— А? Это тот о ком она сейчас думает? Это рыцарь на белом коне Васты!
—Точнее в белых сандалиях.
— Мой дорогой бро Антонио, как же Васта тебя лю…
— Где ты так нажралась, а? Манда ? И почему ты лежишь… — Юноша прикладывает кончики пальцев к носу и прикрывает глаза, выдыхая. Здесь происходит попытка не продолжить мандить эту безалаберную дуру.
— Бро, Васта….
— А хотя ну нахуй тебя. — Антонио элегантно отводит руку с прикрытыми глазами. Рука оказывается впереди, а пальцы выпрямляются, указывая на страдалицу с золотым хаиром. — Кончай с третьим лицом. Говори по-человечески.
Васта закусывает губы и сцепляет ладони в замок, дабы спрятать труханы. Прижимает руки к сердцу, сворачиваясь в комочек. В итоге, мы имеем картину «Я маленькая и невинная, и ты спасешь меня».
Вздыхая, Антонио поднимает указательный палец и испытывает взглядом старшую сестру. — Вставай.
— ….
— Васта! Ты… Ты лежишь перед домом наших знакомых. Их камера находиться прям над нами. А фонарь прекрасно демонстрирует твое размазанное лицо. Давай вставай, несчастная! И я не потащу тебя на себе. Хрен тебе.
— О, это было смачно!
— Да что ты будешь делать! Васта соберись. А ну ка встала! Бесишь меня !
— И я тебя люблю, бро.
— Васта!
Пролетает время, и они уже стоят перед воротами дома. Васта нависает на Энтони, который в два раза меньше ее, но а брательник всех мандит про себя.
— Брательника…
— Что тебе надо?
— Почему не звонишь? А… - И вот здесь у нее начинает болеть голова, ибо туда бесцеремонно вторгаются мысли. — Ой, да лучше не надо. Мне итак пиздец. Кстати, а кто дома? Родители же улетели.
— Нэму.
— Слушай, знаешь, я и на асфальте могу…
Слышится звук активации ворот, и они чуть-чуть распахиваются.
— Ах, блять, Нэму, моя жопа же не поместится. Это ведь всем ясно. Издеваешься ?
И в ответ молчание. Васта выдыхает и ослабевает еще больше ноги, полностью наваливаясь на тонкое тельце Антонио. И как только недовольный взгляд брата доходит до монитора, ворота снова немного приоткрываются.
Антонио тащит Васту в их обитель, а пьяньчуга весит на нем, кое-как перебирает свои избитые ноги и втыкает в домофон.
— Падла! - напоследок анонсирует Васта, отводя недовольный взгляд от монитора домофона. — Пффф!
Двери автоматически открываются и на пороге под свет луны и ночных ламп виднеется ярко-улыбающиеся личико. Нэму.
— Мои дорогие родственники. Какие же вы неадекватные. Я вас обожаю!
— Сказала самый неадекват в этом доме ! — кричит Васта перед ее преисполнением.
Все начинает происходит быстро. Страдалица отрывается от мелкого братца, нащупывает свой «подарок» и резко натягивает их на указательный палец. И в момент словно рогаткой пуляет их прям в физиономию Нэму. А кончик пальца остается буквально в мизерном расстоянии от сестры. Мда, промахнуться было бы невозможно с такого расстояния.
И вот у Васты появляется желание исполнить победный танец, но, увы и ах, ножки запутывается на ровном месте. Виден высокий и красивый потолок, статная и широкая лестница, чертог алмазный и сползающие с лица Нэму труселя.
Васта грохается и целуется с мраморный полом.
— Это было грациозно.
— Она отъехала. Ах, нет, мне лень. Пускай спит так. Я пошел.
— Спокойной ночи и сладких снов, Антонио.
— И ты тоже иди, да. — Советует Нэму лечь спать, поднимаясь по лестнице и разминая плечо.
Улыбаясь в след младшему брату, она поднимает с пола вещь, прилетевшую ей прямо в лицо.
— Хм...
Нэму начинает их рассматривать. Крутит, вертит и обнаруживает нечто.
— Интересно… Я позаимствую вот «это» у тебя на время, Васта.
Нэму разворачивается и быстро вбегает в лифт. Высвечивается "G", и двери закрываются.
Наша же Васта остается и дальше лежать без сознания на мраморе.