Блэкуит, Эдмур, февраль 1864
14 февраля
Глядя на Томаса Барри из Томлехлена, Бреннон думал, что его выперли из семинарии за выражение лица. Маленькие глазки непрерывно бегали, язык облизывал тонкие губы, кадык подергивался, пальцы елозили по столу, колени подрагивали, словно каждая часть его тела жила своей жизнью. А взгляд был такой извиняющеся-мутный, что так и хотелось проверить его карманы на предмет мелкой кражи. Священник, в конце концов, должен вызывать у прихожан уважение и трепет, а не жалость и подозрения в воровстве.
- Послушайте, – жалобно повторил Барри, – я не хочу!.. Господи, я не могу предстать перед судом!
- Почему? Что вам мешает?
- Я... я ничего не знаю! Ни о Муре, ни о Грейсе, ни о, прости Господи, этих детях! Я просто переписывался с Грейсом, и он мне ничего такого...
- Он бы и не стал, – сухо сказал комиссар. – Будучи весьма разумным человеком, он вряд ли принялся бы расписывать в красках, как заманивал, душил и хоронил детей в своей церкви.
Барри дернулся всем своим невеликим телом:
- Но я же не знал! И Мур...
- И Мур, когда пил у вас чай по воскресеньям, тоже не словечком ни обмолвился. Понимаю.
- Послушайте! – взвыл друг по переписке. – Я не могу отказать от дома брату жены, кто он там... деверь? шурин? Забыл... только потому... потому что... Господи ты Боже мой!
Он вытащил платок и утер лицо. Риган монотонно зачитал выдержку из досье:
- Вы обучались в одной семинарии с отцом Адамом Грейсом и состояли с ним в переписке до самой его смерти. Вы женаты на сестре Джейсона Мура Алисе уже девять лет. Джейсон Мур регулярно вас навещал и познакомился с отцом Грейсом в вашем доме.
- Но это же не значит!.. Послушайте, я... я... – Барри облизнул губы, – я вам денег дам, просто забудьте...
- Сколько дадите? – скучающе спросил комиссар. Барри судорожно скомкал платок.
- Ну, в пределах разумного...
- Пять лет, – задумчиво сказал Натан. – А с учетом тяжести преступления и моего звания – все восемь. Риган, он совал тебе взятки?
- Да, сэр. К сожалению, у меня нет свидетелей...
- Зато у меня есть. Скажите, из семинарии вас выгнали за беспросветную тупость?
Барри жалко заморгал. Натан поднялся.
- Вы предложили мне взятку во время допроса под запись, при трех свидетелях. А если учесть, что вашими друзьями были Мур и Грейс, то я бы на вашем месте тратил деньги на адвокатов, а не на подкуп.
- Но я же не виноват! – возопил свидетель.
- Риган, заканчивай.
- Да, сэр. Итак, мистер Барри, подтверждаете ли вы слова отца Эндрю Лаклоу о том, что из семинарии вас отчислили за крайне неблаговидный поступок?
Натан вышел из допросной, но не поднялся к себе, а остался у двери в компании Двайера, наблюдая за молодым детективом.
- Поступок? – проблеял Барри.
- Мы найдем ту девушку, – сказал Риган. – Несмотря на давность дела, нам вполне по силам разыскать вашу жертву.
У Барри вырвался слабый сип:
- Я не могу! Как вы не понимаете! Я не могу рассказать о таком в суде!
- Расскажите о другом. Мур знал об этом?
- Ннн-ммффф...
- Знал или нет?
- Я ему рассказал, – покорно пробубнил Барри.
- Зачем?
- Я не знаю, зачем... как-то раз у меня была мигрень, и он налил мне что-то в чашку. Сказал, что лекарство. А потом... потом он так долго смотрел мне в глаза, а я все рассказывал и рассказывал, и не мог остановиться, – Барри сглотнул. – Он больше никогда не упоминал об этом, и я решил, что мне просто приснилось. Вы мне все равно не поверите, – упавшим голосом сказал он. – Никто мне не поверит! Боже, Боже, если тесть узнает... если он только узнает! Он же выгонит меня из конторы!
- Зачем вы покрывали Грейса? Вас было двое, – Риган пошуршал бумагами. – Тем не менее, наказание за, – он взял письмо на бланке семинарии, – "недостойный случай с девушкой", как пишет ваш ректор, понесли только вы.
- Это Лаклоу! – с истерическим взвизгом крикнул Барри. – Он был проректором, он все сделал, чтобы выгородить своего крестника! Сынок его лучшего друга, тьфу!
- Шантаж, – хмыкнул Двайер. – Недурно для бухгалтера, сэр.
- И надежно, – согласился Бреннон. – Не мог же Мур держать Грейса на чародейской привязи круглые сутки. Когда Риган закончит с мелкими деталями – пакуйте все и везите в суд.
- Сэр, – Двайер со всей почтительностью заступил ему дорогу, – разрешите вопрос? Мур не просто так сам себя сжег, верно? А церковь с Грейсом он же не спичками подпалил? И вообще, ведь они детей убивали не из прихоти?
- Мур свихнулся на религиозной почве, – процедил Бреннон. – Верил, что может вызвать дьявола.
- Но мы видели, – Двайер пристально в него вперился. – Мы же все видели, сэр. И вы тоже. Этот чертов круг на мосту!
- А судья не видел. И никто в суде не видел.
- Так можем привести туда и показать! Мост же цел, сэр! Как это возможно, если Мур сам себя на нем сжег?!
- Я знаю, Двайер, – сказал комиссар. – Я знаю. Бройд знает. И может, когда-нибудь мы сможем убедить в этом остальных.
Детектив тяжело вздохнул; его могучие плечи поникли.
- Да, сэр... Только вот хотелось бы поскорее.
- И мне, – поцедил Бреннон, – и мне, Двайер.
Он уже направился к лестнице, когда детектив снова его окликнул:
- То, что Мур там делал – оно реально? Это возможно? Взаправду возможно?
Комиссар обернулся. Двайер нервно постукивал пудовым кулаком по стене.
- Да, – сказал Бреннон, – возможно все.
***
- Итак, – Бройд убрал в папку отчет Ригана, – наше дело сделано. Суд проведет разбирательство, но за отстутствием живого преступника это чистая формальность.
- Угу, сэр, – мрачно отозвался Бреннон, катая в ладони рюмку виски. Шеф полиции достал сигару, отхватил гильотинкой кончик и закурил.
- Недовольны?
- Угу, сэр.
- Я тоже. Я бы предпочел, чтоб его вздернули, как положено, и, честно говоря, посмотрел бы на это с большим удовольствием, – Бройд налил себе виски. – Это дело доконало Тони Коннора. Пусть теперь покоится с миром.
- Пусть покоится, – Бреннон опорожнил рюмку. Предыдущий комиссар отдела особо тяжких у многих оставил по себе добрую память и как начальник, и как друг. Но Душитель оказался ему не по силам, а будь у них тогда консультант – кто знает, как бы все обернулось…
- У вас остался хотя бы клочок улик, ведущих к этому, как вы говорите, пироману?
- Клочок и остался, – буркнул Бреннон. – Остатки его порванной одежды. Все остальное он спер, пока мы...
- Хреново же мы работаем, если каждый первый пироман ходит к нам, как в кабак.
- А то, сэр. Я, правда, попросил Лонгсдейла что-нибудь придумать, и он вроде как что-то такое сообразил. Сегодня зайду, узнаю.
- Хорошо, – Бройд выпустил в потолок плотное облако дыма. – Разыщите его, Натан.
- Консультанта?
- Пиромана, черт подери! Нам тут только самосуда не хватает для полного счастья! Кто он такой и на кой черт он это все сделал?
- Хотел бы я знать, сэр. И узнаю. Лично выбью.
- Это могла быть не Маргарет, – Бройд окинул Натана внимательным взглядом. – Может, какая-нибудь ведьма... Ваша племянница, в конце концов, нежная хрупкая юная леди. Нервное расстройство – самое меньшее, что с ней случилось бы от одного запаха горящего человека. А она, как мне кажется, вполне в добром здравии, и кошмары по ночам ее не мучают.
- Да, сэр, – вздохнул Бреннон. – Но именно ей пироман дал заклятие, чтобы пометить Мура.
- Вы допрашивали мисс Шеридан?
- Только в рамках дела Душителя, сэр. Я боюсь спугнуть пиромана, потому что уверен – он все еще крутится около нее.
- Почему? Он получил, что хотел. Он мог давно уйти и даже подчистить ей память. Ведь Лонгсдейл говорил, что это возможно.
- Нет, – угрюмо сказал Бреннон, – он защищал ее от ифрита. Рисковал собой. Она для него не просто приманка.
- Вы сказали семье?
- Пока нет.
Бройд пожевал сигару.
- Натан, вы же понимаете, что в самом худшем случае она может от него забеременеть?
- Да ради Бога!
Комиссар резко поднялся и описал круг по кабинету.
- И тогда уже поздно будет говорить с семьей, – нажимал Бройд.
- Она выгодна ему девственницей. Кровь, волосы, слюна, что еще они там используют в своей магической дряни.
- Вы думаете, это надолго его удержит?
Бреннон хмуро молчал, уставившись в темное окно. Интересно, Лонгсдейл сможет смастерить какой-нибудь следящий амулет? Но как его нацепить на своевольную девчонку?
- Послушайте, Натан, вы много работали над этим делом, как и мы все, и если вам нужен отпуск для улаживания семейных проблем...
В дверь кабинета бухнули кулаком.
- Какого черта?! – рявкнул Бройд.
- Труп, сэр, – прогудел из-за двери Двайер. – В Парке Свободы.
- Ну и займитесь им!
- Так видок у тела уже больно неприглядный. Может, эту девку того...
- Жизнь бьет ключом, – философски заключил Бреннон. – Я поеду, сэр. Еще только пять, надеюсь, обернусь к вечеру.
- Хорошо, – проворчал шеф. – Наш стойкий народ продолжает убивать и грабить, невзирая на Душителей и черную магию. Просто-таки внушает веру в несгибаемый дух нации.
- А то ж, – хмыкнул Натан. После Душителей, пироманов и ифритов ему хотелось наконец заняться простым, немудрящим убийством. И чтобы никаких потусторонних тварей!
***
- Матерь Божья! – прошипел комиссар.
- Били камнем, пока не уничтожили лицо полностью, – Кеннеди сидел на маленьком раскладном табурете и изучал то, что осталось. Жертва лежала в багровом снегу, раскинув руки и разметав темно-каштановые волосы. Шляпка сбилась набок, из мокрых волос торчали шпильки. – Судя по ее телосложению, рукам и шее, ей было от семнадцати до двадцати. Может, чуть больше. Точнее определю при вскрытии.
- Причина смерти – это… вот это?
- Других ран на теле нет. Смерть наступила около суток назад, но поскольку тут довольно холодно, то, вероятно, даже несколько раньше. Как только я смогу увезти тело...
- Кто ее нашел?
- Смотритель парка, – доложил Бирн. – Старик обходит свой участок каждый день с четырех до шести.
- Но еще вчера тела тут не было. Значит, ее бросили тут меньше суток назад.
- Я тут осмотрелся, сэр. Натоптали кругом, конечно, изрядно, но, тем не менее, никаких следов крови и прочего вокруг нет. Только здесь, – Бирн обвел место преступления карандашом. Покойница лежала под березой, в луже крови, на коре остались подсохшие потеки, кусочки мозга и осколки кости.
- Он обработал ее камнем здесь. Нашли орудие убийства?
Бирн покачал головой:
- Нет. Но вообще отыскать тут камень подходящего размера нетрудно. Чуть дальше ремонтируют ограду парка, там этих камней – телеги.
- Но унести его с собой все равно трудновато.
- Только до пруда, сэр. До него полдюжины ярдов вон по той дорожке. Я уже приказал его оцепить и заняться поисками.
- Где служитель?
- Хейз отвел обратно в его сторожку. Старик не в себе, – Бирн быстро переписал несколько строк на чистую страничку, вырвал из блокнота и протянул комиссару: – Все, что удалось из него достать. Может, – детектив кашлянул, – вам он расскажет больше.
Натан хмыкнул и сунул листок в карман. Детектив Бирн за долгие годы наловчился допрашивать особо нервных свидетелей, не поворачиваясь с ним левой стороной лица, но в полевых условиях ему это удавалось не всегда. Вряд ли смотритель, пережив на старости лет такое потрясение, будет весело болтать с человеком, у которого половина физиономии состоит из шрама от волос до подбородка.
Бреннон еще раз оглядел полянку. Местечко весьма уединенное, так что труп мог пролежать тут неделю, если бы не обход паркового смотрителя. Дорожка из розоватого туфа изгибалась дугой, и у изгиба стояла скамья с высокой спинкой, которая закрывала несколько берез и густые кусты лещины, где было найдено тело. Между двух кустов имелся небольшой проход, и комиссар отметил обломанные и оголившиеся ветви. На них осталось несколько цветных ниток.
- Зачем смотритель сюда полез?
- Он заметил следы на снегу, которые вели к кустам. Начальство велит смотрителям гонять парочки, вот он и сунулся.
- Он видел что-нибудь, кроме тела?
- Этого он не сказал. Ему хватило духу только на то, чтоб заорать и кинуться отсюда бегом – к счастью, в сторону окружного полицейского, который дежурит у восточных ворот парка. Он услышал вопли и, слава Богу, успел разогнать всех зевак. Вызвал подмогу из своего участка и оцепил поляну.
- Хорошо. При ней, как я понял, ничего нет?
- Ни сумочки, ни корзинки, ничего. Хотя судя по одежде и рукам, я бы сказал, что это горничная из приличного дома. Но может, мы найдем какие-нибудь метки на белье.
- Ограбление? – пробормотал Бреннон. – Ну да ладно. Где сторожка смотрителя?
- Вон в ту сторону, сэр, ближе к восточным воротам.
Бреннон зашагал по дорожке, размышляя, сколько свидетелей удастся найти – одного или двух? Дело было полностью тухлым: бедолагу, скорее всего, убил случайный ополоумевший без выпивки пьянчуга в попытке добыть немного денег на бутылку. Разве что получится установить личность жертвы.
«Зато не какая-нибудь потусторонняя пакость», – кисло подумал Бреннон. Как будто родителей девушки это утешит…
***
Мисс Тэй замерла перед витриной с пряниками. Маргарет осторожно обошла компаньонку по кругу. Нехорошо, конечно, ставить опыты на бедной женщине, но как еще узнать, сработает "замри и смотри" или нет? На животных такое заклятие не действует, да и кошечку Заплатку было жалко... больше, чем компаньонку.
Пока мисс Тэй пожирала взглядом медовый пряник, Маргарет потихоньку отступила в переулок. Она уже чувствовала себя арестанткой под круглосуточным надзором – мама устроила невиданный доселе террор, и мисс Шеридан подозревала, что дядя при допросе таки выдал что-то насчет ее прогулок в одиночку.
"Сами виноваты", – решила Маргарет, быстро сворачивая на соседнюю улицу. Уже и в аптеку нельзя сходить без конвоя! А мисс Тэй не одобрит все то, что Маргарет собиралась там купить, и наябедничает маме. Мисс Шеридан вытащила из муфточки список и сверилась с набором ингредиентов для простейшего зелья. Она, правда, понятия не имела, как и где будет его варить, но... в конце концов, с трудностями надо разбираться по мере их поступления. Главное – к воскресенью продемонстрировать Энджелу пузырек с составом для проявления следов (заодно она наконец узнает, кто из братьев таскает конфеты из ее вазочки).
Девушка убрала список в муфту и огляделась. Аптека должна быть где-то здесь; еще только пять, она наверняка открыта. Улица была безлюдна – с одной стороны ряды домов, с другой – лавки, чередующиеся с какими-то амбарами, сараями и складами, которые огорожены щелястыми заборами. Не самый респектабельный район, но аптекарь в их квартале тоже может донести матушке...
Маргарет не очень точно знала, как долго продлится действие чар, и, увидев наконец вывеску "Аптека", радостно заспешила навстречу покупкам.
- Эй! – хрипло раздалось позади, и кто-то ухватил девушку за руку. Мисс Шеридан возмущенно вскрикнула, вырвалась и повернулась. Перед ней, пьяно покачиваясь, стоял какой-то тип – рослый, грязный, заросший рыжей щетиной до самых глаз.
- Леди, – гнусаво протянул он и ухмыльнулся. – А, вот и леди!
Его взгляд блуждал, и Маргарет осторожно попятилась, надеясь юркнуть в аптеку. Пьянчуга шагнул следом.
- А, леди? Леди, да?
Губы девушки уже шевельнулись для "замри и смотри", как вдруг ее крепко сгребли поперек талии, зажали рот вонючей грубой ладонью и поволокли неизвестно куда. Мисс Шеридан брыкалась, царапалась и наконец, забыв о брезгливости, впилась зубами в ладонь похитителя. Он сдавленно охнул, запнулся и швырнул ее, как котенка, в глубину темного переулка. Маргарет ударилась плечом о стену, вскрикнула и, поскользнувшись в мерзком месиве из снега и грязи, упала на колени.
Их было уже трое: рыжий пьянчуга, тип с прокушенной ладонью и еще один – с фонарем. Они обступили Маргарет полукругом, и она прижалась к стене. Плечо болело, но меховое пальто смягчило удар, и вроде бы ничего не было сломано.
- Кто вы такие? – дрогнувшим голосом спросила Маргарет. – Что вам нужно? Деньги? – она сунула руку в кармашек в муфте. Как жаль отдавать накопленное для покупки ингредиентов! – Забирайте!
Список покупок, монеты и пара банкнот полетели в грязь. Тип с фонарем поднял его повыше, осветив лица своих подельников.
- Леди, – прошепелявил он, глупо ухмыляясь. – А вот и леди.
- Леди, – повторил другой, с укушенной ладонью. – Ага, леди.
Рыжий, не переставая блаженно улыбаться, достал из кармана раскладной нож и выщелкнул лезвие.
- Леди, – сказал он. – Хорошая леди.
- Stet adhuc et videre! – завизжала Маргарет. Рыжий на миг замер, мотнул башкой, опустил нож и уставился в стену над головой девушки. Остальные тоже застыли. Сбивчиво дыша, мисс Шеридан кое-как поднялась и по стеночке поползла мимо этих троих. Вдруг тот, кого она укусила, пару раз медленно моргнул, вздрогнул и сцапал девушку за локоть. Маргарет пронзительно закричала, когда он повалил ее на землю и придавил коленом. Тип с фонарем направил свет на девушку, рыжий схватил ее за волосы и заснес нож над ее лицом.
- Stet adhuc et videre! – заверещала Маргарет, отпихивая нож. – Stet adhuc et videre!
Рыжий порезал ей руку и снова замер, тупо глядя в никуда; ровно настолько, чтобы огромный косматый пес врезался в него всем телом, сбил с ног и вцепился в запястье. Челюсти сомкнулись, как капкан; хлынула кровь, и бандит заорал. Собака мотнула башкой, не разжимая зубов, вопль перешел в отчаянный визг, и она разжала клыки. Ладонь рыжего повисла на лоскуте кожи. Маргарет затошнило; а пес, оскалив окровавленную пасть, взревел так, что земля задрожала.
Двое бандитов с воплями шарахнулись прочь от мисс Шеридан. Девушка вжалась в грязь, едва помня себя от ужаса, который внушил ей этот рев. Над ней выросла могучая рыжая гора, источающая жаркое тепло. Маргарет, дрожа, съежилась в комочек и с трудом приоткрыла глаза. Пес смолк и уставился на людей, оскалив клыки. С морды на снег капала кровь.
- Боже мой... – пролепетала мисс Шеридан. Рыжий полз прочь на четвереньках, прижимая почти оторванную руку к груди, скулил и всхлипывал. За ним тянулся красный след. Двое других пятились, пока на выходе из тупичка не налетели на высокого крупного джентльмена. Сердце Маргарет замерло: она узнала мистера Лонгсдейла по мерцающим во тьме голубым глазам.
Похититель, которого она укусила, истошно завопил и попытался ударить консультанта кулаком в лицо. Лонгсдейл поймал кулак в ладонь, сжал, и кровь, ошметки кожи, осколки костей брызнули у него между пальцев. Бандит испустил такой крик, что у Маргарет волосы зашевелились. Лонгсдейл выпустил то, что осталось от кулака, и сгреб в охапку третьего гада. Девушка уткнулась лицом в гриву собаки, зарылась в густую шерсть и услышала только отчаянный задыхающийся вопль. Пес тронул мокрым носом ее щеку и очень по-человечески похлопал лапой по плечу.